Я сидела на берегу реки. Позади меня простиралось зеленое поле свежей травы. Табун цыганских лошадей бродил у воды. Я ела яблоко, пила ароматный чай и встречала закат.

Лошади подходили ко мне по одной и интересовались, нет ли у меня свободного яблока для них, тыкая носом в мою толстую дорожную сумку, до отказа набитую яблоками как раз на такой случай.

Солнце садилось, заливая небо пурпурными красками, и от этого захватывало дух. Кажется, даже лошади оторвались от свежей майской травы и смотрели на закат.

Где я должна быть сейчас? — думала я.

Почему я здесь, в этом диком поле с этими дикими лошадьми?

Почему эта первозданность так сильно зовет меня?

Почему я, как первобытный человек, до сих пор хожу босиком и без белья, и ем из одного пакета с лошадьми?

Где твое место, женщина? — спрашивала я себя.

В моей крови бурлили голоса предков. Они уже давно звучат и просят меня жить и помочь им дожить недожитое…

С тех пор как умерла бабушка, внутри меня произошло много сильных энергетических обновлений: ощущения обострились, и то, что раньше звучало тихим шепотом внутри, сейчас на полной громкости вибрировало в моей крови.

Голоса женщин рода разворачивались во мне и говорили: «Живи, дыши, будь в полной мере… за всех нас, за то, чего мы взять не смогли в своей жизни. Возьми это ты!»

Мое место здесь. На берегу реки, с табуном цыганских лошадей, в длинной юбке, которая собирает подолом росу…

Мое место здесь и такой, какая я есть…

• Я буду свободной. За всех тех праматерей, которые были не свободны, которые жили в оковах своего времени и устоев, жестких правил патриархального мира. За всех тех, кто вышел замуж не по любви, кто хотел родить ребенка, но не родил под запретом семьи, чья жизнь была клеткой…
• Я буду свободной и смелой для вас, мои родные. И эта пьянящая сила женской воли вернется к вам через меня сквозь поколения…
• Я буду счастливой за всех тех, кто пожертвовал своим счастьем ради будущего своих детей, ради рода, семьи, ради того, чтобы однажды в этом мире случилась счастливая я и вернула это счастье снова в род…
• Я буду непреклонной в своих целях и принципах за всех тех, кто хотел, но не смог. Кто мечтал, но время не позволило, кто был остановлен в развитии только из-за принадлежности к женскому полу…
• Я буду любящей за всех тех женщин и девушек моего рода, кому не хватило мирного неба и ясных дней. За тех, чья жизнь завершилась, едва начавшись. За тех, кто не успел почувствовать тепло мужских рук, благодать мужского тела и согревающее любовью супружеское ложе.
• Моя любовь будет нашей общей родовой любовью.
• Я буду дикой и первозданной, смелой и храброй, потому что такими были женщины моего рода. Не все они смогли проявить в своих жизнях. Их время и устои не позволили раскрыться и развернуться душе в полной мере. Но мое время может.

Впервые я так счастлива, что живу в век Кали, где Кали позволяет женщинам быть. Дает свободу и силу, открывает горизонты. Нужно лишь научиться пользоваться этой силой во благо.

Моя внутренняя Кали танцевала на закате, уплотняя вокруг меня пространство. Ноги словно стали продолжением почвы и чувствовали все, что происходит на этой земле. Тело звенело силой и свободой.

Свобода — это совсем не про то, чтобы вести беспорядочный образ жизни и жить в хаосе. Это, как раз-таки, совсем не свобода, а темница внутренних травм.

Быть свободной – значит жить своей жизнью, такой, какая нравится вам.

Я спела лошадям казацкую песню, раздала последние яблоки и отправилась домой, к семье.